Мало кто оставил после себя такой след во многих уголках мира, как Дэвид Брейнерд — британский миссионер, проповедовавший христианство среди североамериканских индейцев. Его жизнь была короткой: двадцать девять лет, пять месяцев и девятнадцать дней. Всего восемь лет он был христианином и только четыре из них — миссионером.
Джон Уэсли сказал, что каждый проповедник должен внимательно прочесть книгу «Жизнь Дэвида Брейнерда», а Уильям Кэри называл эту книгу Джонатана Эдвардса заветной и святой. Генри Мартин, будучи студентом в Кембридже, в 1802 году писал: «я хочу быть похожим на него». Почему жизнь одного миссионера так глубоко затронула жизни других людей? Почему оказала такое колоссальное влияние? Или, возможно, будет лучше задать более скромный и четкий вопрос: почему она так повлияла на меня лично? Как она помогла мне продолжать нести служение и стремиться к тому, чтобы и моя жизнь была исполнена святости, Божественной силы и добрых плодов?
Ответ в том, что жизнь Дэвида Брейнерда — это яркое и мощное свидетельство тому, что Бог поистине может использовать и использует слабых, больных, отчаявшихся, измученных, одиноких, страдающих святых, которые взывают к Нему день и ночь, чтобы совершать удивительное для Его славы. В их страданиях есть великий плод. Чтобы наглядно это показать, сначала мы рассмотрим трудности Брейнерда, затем то, как он на них реагировал, и, наконец, как Бог использовал его, несмотря на его немощи.
Контекст
Дэвид Брейнерд родился триста лет назад 20 апреля 1718 года в городе Хаддам, штат Коннектикут, и обратился к Богу в возрасте двадцати одного года. На третьем курсе обучения в Йельском университете, где он готовился к пасторскому служению, кто-то услышал, как Брейнерд обронил, что у одного из его преподавателей «не более благодати, чем у стула». Великое Пробуждение уже вызвало напряжение в отношениях между пробужденными студентами и на вид менее духовными преподавателями и персоналом, и Брейнерда в срочном порядке отчислили, хотя он был лучшим на курсе.
В течение следующих нескольких лет он неоднократно пытался исправить ситуацию, но Йель так и не восстановил его. У Бога был другой план для Брейнерда. Вместо спокойных шести лет в пасторстве или лекционном зале, за которыми последовала бы смерть и незначительное историческое влияние на Царство Христово, Бог пожелал отправить его в дикую местность, чтобы он пострадал ради Его имени и оказал огромное влияние на историю миссий.
Сокрушенное тело
Дэвид Брейнерд почти беспрерывно боролся с болезнью. В 1740 году ему пришлось на несколько недель оставить вуз, потому что он начал кашлять кровью. Он писал в своем дневнике: «несколько часов я ехал под дождем по мрачной пустыне, и мое тело было настолько разбито, что в нем не осталось почти ничего, кроме крови». В его записях есть и такие заметки: «днем боль значительно усилилась, и я был вынужден отправиться в кровать. Иногда я почти лишался возможности пользоваться своим разумом из-за сильной боли».
В мае 1747 года в доме Джонатана Эдвардса врачи сообщили Дэвиду Брейнерду, что он неизлечимо болен туберкулезом, и ему осталось недолго жить. Эдвардс отмечал, что за неделю до смерти Брейнерда «он сказал мне, что никто не сможет представить, какие боли он испытывает в груди». Он очень боялся обесчестить Бога своим нетерпением, вызванным чрезвычайной болью, такой болью, что, по его словам, мысль о том, чтобы выносить ее минутой дольше, была почти нестерпимой. В ночь перед своей смертью он сказал находящимся рядом с ним, что «умереть — это нечто иное, чем представляют себе люди».
Отчаявшийся ум
Кроме того, Брейнерд страдал от повторяющихся обострений депрессии. Его снова и снова терзало самое безнадежное уныние. Удивительно то, что он продолжал жить и служить. Он часто называл случавшуюся с ним депрессию своеобразной смертью. В своем дневнике он как минимум двадцать два раза желал смерти, как освобождения от своих мучений. К примеру, в воскресенье 3 февраля 1745 года он писал: «моя душа вспомнила «полынь и желчь» прошлой пятницы; я очень испугался того, что мне вновь придется испить ту «чашу опьянения», которая была несравненно горше смерти и заставила меня жаждать могилы больше, неизмеримо больше, чем сокрытых сокровищ».
Только оглядываясь назад, он увидел в себе «подходящий предмет для сострадания Иисуса Христа». Но в темные времена он порой не чувствовал ни надежды, ни любви, ни страха. Это самая страшная сторона депрессии, поскольку естественные факторы, сдерживающие самоубийство, начинают исчезать. Но, в отличие от Уильяма Купера, Брейнерд был избавлен от склонности к самоубийству. Все его желания смерти были сдержаны рамками библейской истины: «Господь дал, Господь и взял» (Иов 1:21). Он много раз желал смерти, но только чтобы Бог забрал его.
Просто удивительно, насколько часто Брейнерд продолжал выполнять практические потребности в служении вопреки волнам отчаяния. Это, без сомнения, расположило к нему многих миссионеров, которые не понаслышке знали о боли, которую он испытывал.
Одинокая душа
Рассказывая о том, как однажды вечером в апреле 1743 года ему пришлось выслушивать бранную речь двух незнакомцев, он писал: «как же я жаждал, чтобы какой-то дорогой христианин знал о моей печали!». Месяцем позже он говорил: «чаще всего я слышу речь либо на хайландском шотландском, либо на индейском. У меня нет товарища во Христе, которому я мог бы открыть душу и обнажить свои духовные печали, с которым я мог бы посоветоваться в беседе о небесном и вместе помолиться».
Порой это переживание удерживало его от новых путешествий. Во вторник 8 мая 1744 года он написал в своем дневнике: «иногда мое сердце было готово утонуть вместе с мыслями о служении, и, идя по пустыне в одиночестве, я не знал, куда шел». Брейнерд был одинок в своем служении до конца. В течение последних девятнадцати недель жизни за ним ухаживала Джеруша Эдвардс, семнадцатилетняя дочь Джонатана Эдвардса, и многие предполагали, что между ними была особенная (даже романтическая) любовь. Но и в пустыне, и в служении он был одинок и мог изливать свою душу только Богу. И Бог поддерживал его и давал силы идти дальше.
Реакция Брейнерда
Можно было бы и дальше описывать страдания Брейнерда — колоссальные внешние трудности, его мрачный взгляд на природу, нехватку любви к индейцам, искушение оставить служение, но теперь мы обратим внимание на то, как Брейнерд реагировал на эти тяготы.
Сразу бросается в глаза то, что он продолжал идти вперед. Одна из главных причин, почему жизнь Брейнерда оказала такое глубокое влияние на людей, заключается в том, что, несмотря на все трудности, он не оставил веру и служение. Он был поглощен страстным желанием закончить состязание, почтить своего Господа, способствовать распространению Царства и возрастать в личной святости. Именно эта непоколебимая верность делу Христа наполняет его блеклую жизнь сиянием славы.
На фоне остальных средств, к которым прибегал Брейнерд в поисках большей святости и собственной полезности, выделяются пост и молитва. Мы читаем в его дневнике: «Почти весь день провел в непрестанной молитве». Или это: «Благословен Бог, пять или шесть раз за день у меня была возможность молиться и славить Его, испытывая глубокое переживание за спасение этих драгоценных душ и распространение среди них Царства Искупителя».
Помимо молитвы, Брейнерд искал святости и собственной полезности через пост. Вновь и вновь в своем дневнике он писал о проведенных в посте днях. Одним из самых примечательных, учитывая то, как большинство из нас отмечают свой день рождения, был пост на его двадцать пятый день рождения: «Среда, 20 апреля. Отделил этот день для поста и молитвы, чтобы душой поклониться перед Богом за дар Божественной благодати; и особенно прошу, чтобы все мои духовные страдания и внутренние печали принесли пользу душе... Душа моя скорбит при мысли о моем духовном бесплодии и ничтожности, о том, как мало я прожил для славы вечного Бога. Я провел день один в лесу и там излил свою печаль перед Богом. Да поможет мне Бог жить для Его славы в будущем!»
Плод страданий
Посвящение Брейнерда оказало сильное влияние на жизнь Джонатана Эдвардса, который в течение следующих двух лет написал книгу «Жизнь Дэвида Брейнерда». Впоследствии она перепечатывалась чаще всех остальных книг Эдвардса. Влияние, оказанное Брейнердом на церковь через этот труд, неизмеримо. Наряду со всеми известными миссионерами, которые свидетельствуют о том, что эта книга их поддержала и вдохновила, есть, вне всяких сомнений, бесчисленное множество других безызвестных верных служителей, нашедших в свидетельстве Брейнерда ободрение и силы идти вперед.
Как вдохновляет то, что один маленький камешек, брошенный в море истории, может породить волны благодати, которые обрушатся на далекие берега спустя сотни лет и тысячи миль! Роберт Гловер с восхищением размышлял об этом и писал:
«Именно святая жизнь Брейнерда подтолкнула Генри Мартина стать миссионером и была важнейшим источником вдохновения Уильяма Кэри. Кэри, в свою очередь, воодушевил Адонирама Джадсона. Таким образом, мы можем пошагово составить духовную родословную: Гус, Уиклиф, Франке, Цинцендорф, братья Уэсли, Уайтфилд, Брейнерд, Эдвардс, Кэри, Джадсон и непрерывная цепь последователей в истинной апостольской преемственности духовной благодати, силы и всемирного служения».
Но самым непреходящим и значимым плодом служения Брейнерда был самый непреходящий и значимый плод в служении любого пастора. Есть малая толика, возможно, несколько сотен индейцев, которые обрели вечную жизнь благодаря непосредственной любви и служению Дэвида Брейнерда.
Кто может описать ценность одной души, перешедшей из царства тьмы, где плач и скрежет зубов, в Царство драгоценного Божьего Сына? Проживи мы двадцать девять лет или девяносто девять лет, любые трудности не стоят ли спасения одного человека от вечных мук ада для вечного наслаждения славой Божьей?
Вперед и вверх
Я благодарю Бога за служение Дэвида Брейнерда в моей жизни. Благодарю за его любовь к молитве, духовное торжество поста, сладость Божьего Слова, неизменную стойкость в испытаниях, неустанное созерцание славы Божьей, полную зависимость от благодати, обретаемый покой в праведности Христа, стремление спасать погибающих грешников, святость во время страданий, сосредоточение ума на вечном и достойное завершение жизни без проклятий от болезни, которая оборвала его жизнь в двадцать девять лет. Я люблю Дэвида Брейнерда со всеми его слабостями, недостатками и грехами.
Да наделит нас Бог неутомимой благодатью, чтобы, подобно Брейнерду, воодушевлять других пылкой вестью о Его господстве во всем, к радости всех народов! Жизнь слишком ценна, чтобы растрачивать ее на пустяки. Господь, дай нам непоколебимую твердость молиться и жить с порывом Дэвида Брейнерда: «О, дай мне никогда не терять времени зря на пути к моей небесной отчизне!»
