Даты, подобные Дню Реформации, невольно подталкивают нас к поиску некоторых исторических соответствий, рифмующихся с нашим временем. Конечно, не бывает полных повторений исторических событий, но исторические рифмы помогают анализировать прошлое, замечать закономерности. Это в свою очередь даёт возможность посмотреть другими глазами на своё время, да и нас в нём оценить заодно. Всё это — прописные истины, поэтому, заканчивая с таблицей умножения, вот что хочется отметить. День Реформации — это ведь не только про новый (на самом деле старый) богословский поиск, и не только про мощный цивилизационный сдвиг, который оказался теперь прочно связан с появлением протестантизма как ещё одной ветви христианской церкви. Это ещё и про осмысление жизни церкви, про необходимость перемен в церкви, которые невозможны без подобного осмысления и действенного покаяния. Возможно, даже в первую очередь про это.
Нам уже не так важно, прибивал ли Мартин Лютер свои тезисы на дверь или как-то иначе донес их до людей. Важно, что он проявил смелость и увидел свой долг в том, чтобы вынести на публичное обсуждение вопрос о роли и месте церкви в деле спасения человека. Церковь времён Лютера и в богословии, и в практическом плане оказалась в таком положении, что никак не помогала народу увидеть Бога. Наоборот, она заслоняла собой Христа и препятствовала людям обрести спасение.
Поэтому оглядываться назад и оценивать, где мы находимся, для нас не только вполне естественно, но и весьма полезно. Действительно, нам стоит не только восхищаться своим героическим, бесподобным и достойным подражания историческим путём, но и сокрушаться о своих промахах, ошибках и даже преступлениях. Увы, церковь постоянно нуждается в исправлении, так как состоит из всё ещё грешников, хоть и исповедующих Христа.
Конечно же, никто не любит копаться в своём прошлом и извлекать оттуда скелеты различной степени давности. Это больно, стыдно и, как кажется, не несёт никакой пользы. Какой в этом вроде бы смысл? Было и прошло. Однако церковь, остановившаяся в таком самоанализе, возможно, спасает своё прошлое, но точно теряет будущее (см. Отк. 3:14-22). Опыт, который мы видим в Библии, показывает, что именно честный и справедливый суд над своим прошлым позволяет понять настоящее и увидеть будущее. Например, так поступили авторы 3 и 4 книг Царств, которые рассказали историю Израиля, чтобы показать народу, почему они сегодня оказались не под своей смоковницей, а в плену на чужбине. Без покаяния — глубокого, осознанного, детального — Божий народ оказывается неспособным встретить новые вызовы как в ветхозаветные времена, так и сегодня. Если не осмыслены прежние вызовы, то трудно ожидать, что будет понятно, как встречать новые.
Поскольку свой исторический опыт задевать всегда болезненнее, то заденем чужой. Хорошо известна трагическая история Евангелической церкви Германии во времена Третьего Рейха. Как всего 6% пасторов церкви присоединились к Барменской декларации, которая была опубликована в мае 1934 года и стала кульминационным моментом для Исповедующей Церкви. Декларация, автором которой главным образом был известный богослов Карл Барт, отвергла, как лживую, идею о том, что именно государство может и должно определять жизнь человека, заменяя собой церковь. Декларация провозглашала только Христа высшим источником власти. Как после войны в 1945 году, хоть и под давлением зарубежных церквей, но всё же было принято «Штутгартское исповедание вины», глашатаем которого стал недавно вышедший из заключения Мартин Нимёллер.. Тот самый, который «когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал…».
А вот судьба Немецкого баптистского союза в тот же период гораздо менее известна, хотя, по сути, она ещё более драматична. Немецкие баптисты с воодушевлением восприняли приход к власти Гитлера и его партии НСДАП, ведь он провозглашал себя защитником национальных интересов, народных традиций, семьи и даже запретил порнографию. Вместе с нацистским правительством, которому нужен был положительный имидж за рубежом, баптисты усиленно лоббировали проведение Пятого конгресса Всемирного Баптистского Альянса у себя на родине, в Германии. Этот конгресс состоялся в Берлине в августе 1934 года, когда уже было сложно не заметить начало антисемитской государственной кампании, когда уже государственную церковь принуждают к проведению политики нацификации и когда Барменская декларация уже стала широко известна не только в Германии, но и за её пределами. В дальнейшем при нацистском режиме баптисты также чувствовали себя достаточно комфортно: они расширили евангелизационную деятельность и выросли численно и территориально. Однако, тем тяжелее сказалось на них поражение Германии. Среди немецких баптистских пасторов только единицы нашли в себе силы признать свои грехи в пособничестве бесчеловечному режиму. Потребовалось почти сорок лет, чтобы союз баптистов Германии официально выразил своё отношение к своему прошлому. В 1984 году в Гамбурге на конгрессе Европейской баптистской федерации они озвучили своё исповедание вины:
«Распознать зло в самом начале было сложнее, чем кажется сегодня, оглядываясь назад. Несмотря на это, в то время среди нас были те, кто распознал истинную природу этого режима, кто предостерегал и мужественно противостоял несправедливости. Тем не менее, мы публично не присоединились ни к борьбе, ни к страданиям Исповедующей Церкви и не смогли более сознательно противостоять нарушениям Божьих заповедей и предписаний. Мы, Немецкий баптистский союз, постыжены тем, что часто поддавались идеологическому соблазну того времени, не проявляя большего мужества в признании истины и справедливости. Мы молим Бога, чтобы мы могли извлечь уроки из этой части нашей истории, чтобы мы могли быть более бдительными к идеологическим искушениям нашего времени».
Можно сокрушаться о том, что для раскаяния потребовалось так много времени. Но можно увидеть и другое: осознание пагубности того выбора, который сделала церковь в прошлом, и глубокое раскаяние в этом выборе всё же наступили. Именно это — самое важное. Без такого покаяния нет и не может быть созидания нового (см. Дан. 9 гл.). Перемещая фокус с других на себя, можно вспомнить, что в истории и российского евангельского движения было немало тяжелых, печальных, разочаровывающих страниц. А были ли покаяния, сокрушения, исповедания вины?
Памятные даты — не просто очередная возможность заглянуть в календарь. Это возможность воспользоваться опытом прежних поколений, ведь история Реформации в определённой степени также является историей глубокого покаяния, и те перемены, которые произошли в церкви, были как раз результатом этой справедливой оценки.
И да, это вызов для нас: способны ли мы справедливо оценивать свое прошлое, проверяя Евангелием, когда можно радоваться опыту предыдущих поколений, а когда нужно каяться за него.
