Евангельская доктрина рождает евангельскую атмосферу благодати — социальную среду, в которой царит принятие, надежда, свобода и радость. Сам Иисус касается наших сердец Своими истинами, чтобы создать новый тип общины. Как без доктрин такая атмосфера долго не продержится, так и без соответствующей атмосферы доктрины окажутся бессмысленными.
Доктрина и атмосфера в Новом Завете
Разве не это мы видим в Новом Завете? Доктрина действует таким образом, что создает соответствующую атмосферу в общине. Например, доктрина возрождения создает атмосферу смирения (Еф. 2:1-9). Доктрина оправдания создает атмосферу единства (Гал. 2:11-16). Доктрина примирения создает атмосферу мира (Еф. 2:14-16). Доктрина освящения создает атмосферу настоящей жизни (Рим. 6:20-23). Доктрина прославления создает атмосферу надежды (Рим. 5:2) и почтения (Рим. 12:10). Доктрины о Боге (что еще может быть более основополагающим?) создают атмосферу честности и покаяния (1 Ин. 1:5-10).
Если мы хотим, чтобы подобная атмосфера царила в наших церквях, мы не можем урезать доктринальные знания. Если мы хотим, чтобы эти доктрины показали себя заслуживающими доверия, мы не можем пренебрегать атмосферой. Церкви, в которых доктрина благодати создает атмосферу благодати, несут живое свидетельство силы Иисуса Христа. Проще всего это можно описать так:
Евангельская доктрина – евангельская атмосфера = лицемерие;
Евангельская атмосфера – евангельская доктрина = недолговечность;
Евангельская доктрина + евангельская атмосфера = сила.
Если мы хотим, чтобы наша церковь привлекла внимание общества, которое мы воспринимаем как свое миссионерское поле, необходимо создавать евангельскую атмосферу! Не довольствуйтесь только проповедью истины. Создавайте характер отношений, верно передающий суть благой вести.
Приверженность общности
Фрэнсис Шеффер в своей книге «Церковь перед глазами наблюдающего мира» написал следующее: «Невозможно объяснить взрывную мощь, dunamis ранней церкви ничем иным, как тем, что они упражнялись сразу в двух вещах: сохраняли неуклонную приверженность доктринам и неуклонную приверженность общности в своих поместных церквях, той общности, которую видел мир. Соответственно, по Божьей благодати, церковь должна быть известна одновременно чистотой своих доктринальных убеждений и реальностью своей общности. Наши церкви зачастую становятся просто местами, где звучит проповедь и очень мало значения придается отношениям, однако красота в том, чтобы показать любовь Бога на практике, и это должно присутствовать в церкви».
Евангельская общность христиан необходима. Шеффер использует фразу «неуклонная приверженность общности», чтобы это показать. Красота человеческих отношений является обязательным компонентом полноценной библейской церкви, а евангельская атмосфера — неотъемлемый компонент нашего свидетельства об истинности евангельской доктрины.
Считаете ли вы необходимой чистоту доктринальных убеждений? Скорее всего, да. Считаете ли вы необходимой красоту общности? Надеюсь, тоже да.
Красота общности
Церкви, озабоченные богословскими вопросами, не всегда имеют евангельскую атмосферу. Понимание важности этого аспекта в первую очередь зависит от того, как мы воспринимаем Бога. Если Бог открылся нам только как Истина, то красота единства общины — просто предпочтение некоторых типов личности. Но если Бог открылся нам одновременно как Истина и Любовь, то красота истинного единства общины обязательна. «И да владычествует в сердцах ваших мир Божий» (Кол. 3:15).
Преподобный Уильям Стилл, патриарх Шотландской церкви в XX веке, проповедуя на стих Римлянам 5:5 о любви Бога, излившейся в наши сердца, сказал следующее: «Я удивляюсь, почему в результате подробного изучения огромного количества пуританской литературы проповедники становятся настолько ужасно холодными. Я не понимаю этого, потому что думаю, что это прекрасная литература… Я не знаю. Если можете, объясните мне это. Я бы очень хотел знать, потому что это беспокоит меня. Но снова, и снова, и снова я вижу эту страшную тенденцию среди людей, глубоко погружающихся в пуританскую литературу, — тенденцию к холодности, твердости, грубости, жестокости, то есть к чему угодно, но только не к суверенной благодати, которая проникает в их жизни и их служение. Дорогие, так не должно быть. И это не всегда так, слава Богу. Видите ли, благодать, благодать истинного кальвиниста и пуританина, скажем, библейского пуританина и кальвиниста – это чудесно… Но о Боже, сохрани нас от этой холодности!»
Заключение
Проблема не в реформатском богословии. Этому богословию присуща смиряющая сила, от которой тают сердца. Проблема возникает тогда, когда этому богословию не дают оказывать его естественное влияние. Наша собственная религиозность может создать атмосферу, прямо противоположную нашему богословию. Созданная нашей религией атмосфера, какой бы она ни была, показывает то, во что мы действительно верим, в противоположность тому, что мы думаем, во что мы верим.
Если мы не проявляем благодать во взаимоотношениях, нравственном облике и поведении, то мы противоречим своей проповеди о благодати и лишаем свои церкви силы перед глазами наблюдающего за нами мира.
Но когда мы, начав с себя и собственной нужды в Божьей благодати, смиренно и смело создаем в церквях атмосферу, соответствующую нашему богословию, — «Как хорошо и как приятно!» (Пс. 132:1)
