Мне часто приходится следить, на чём я делаю акцент: на Божьем служении через меня или на Божьем служении через меня. Полагаю, что большинство пасторов и лидеров знают, что я имею в виду.
Сорняки растут незаметно. Что с моими статьями? Растёт ли духовно моя малая группа? Как продаётся моя книга, какой рейтинг у моего подкаста? Служат ли мои молитвы вслух особенным ободрением? Являются ли мои проповеди, моё брачное консультирование, моё благовестие особенно эффективными?
Я веду речь не о святом стремлении, которое должно быть у служителя, который любит души и желает прославить Христа. Я говорю о духе самодовольства, когда похлопываешь себя по плечу и считаешь, что работа выполнена лучше просто потому, что её сделал ты. Говорю о смешанных мотивах, о присваивании чужой славы, об искушении, которое отразил Джон Буньян в своём ответе на похвалу его прекрасной проповеди: «Вы опоздали, дьявол уже сказал мне об этом ещё до того, как я сошёл с кафедры».
Наша реакция
Успех других людей, даже близких друзей, может обнажить наше отклонение от верного курса. Когда это происходит, вас словно жаром окатывает от достижений другого в той сфере, где и вы сильны. Появляются грызущее подозрение, чувство конкуренции, зависть, ожесточение, раздражение, стыд, жалость к себе — вместо того, чтобы радоваться, что Бог прославил Своё Имя и благословил души. Всё не так лишь потому, что Вечный Бог решил использовать кого-то другого вместо меня.
Но искушение достигает своего апогея, когда другие успешны там, где мы потерпели неудачу. Кто-то другой заводит людей выше, чем мы могли бы подняться, ведёт их дальше, чем мы могли бы пройти. Мы, подобно Саулу, одержали победу над своими тысячами, а люди поют о покорившем десятки тысяч. Мы не так ярко светим. Сравнение сводило Саула с ума, и он бросил копьё в Давида, чтобы убить его. Какой должна быть наша реакция на такое сравнение?
Мы должны молиться о том, чтобы на протяжении всего служения у нас было такое же сердце пастыря, как у Моисея в последние дни жизни.
Взирая на обетование
Давайте вспомним трудности, с которыми столкнулся Моисей в конце своего служения. После того, как Моисей «отказался называться сыном дочери фараоновой», после того, как решил «страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение», после того, как поставил Египет на колени, провёл Израиль через Красное море, взошёл на гору Синай и несколько десятков лет скитался по пустыне — в конце пути он видит Обетованную землю, но не переступает её границу.
Вы, наверное, помните, что не старость помешала пророку войти в землю, где течёт молоко и мёд. «Моисею было 120 лет, когда он умер. Зрение его не притупилось, и крепость в нём не истощилась» (Второзаконие 34:7). Не Далида старости отрезала локон его силы — это сделал Бог.
Бог не позволил Моисею войти в Обетованную землю из-за греха. Разозлившись на народ (который снова жаловался и роптал), Моисей ударил посохом по дающей воду Скале, прообразу Христа (1-Коринфянам 10:4; Числа 20:11). Бог велел ему проговорить скале, но Моисей поступил агрессивнее (Числа 20:8). После этого Бог сказал: «За то, что вы не поверили Мне, чтобы явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введёте вы народа сего в землю, которую Я даю ему» (Числа 20:12).
Сердце пастыря
Моисей был наказан и разочарован, но как он повёл себя? После того, как Господь призывает его взойти на гору и напоминает ему, почему он не войдёт, Моисей, самый кроткий человек на земле, отвечает: «Да поставит Господь, Бог духов всякой плоти, над обществом сим человека, который выходил бы пред ними и который входил бы пред ними, который выводил бы их и который приводил бы их, чтобы не осталось общество Господне, как овцы, у которых нет пастыря» (Числа 27:15-17).
Это сердце верного пастыря. Это пример для подражания пасторам и лидерам. Моисей не жалуется, не обвиняет Бога в несправедливости, не ропщет, что Бог не прислушался к его просьбам войти в землю, не злословит Иисуса Навина и не бросает в него копья. Он не ставит свою репутацию или своё служение выше Бога, для Которого он служил, и выше людей, которым служил. В полном подчинении Божьей воле он просит Бога не оставлять людей без пастыря.
Корми овец Моих
Это не последний раз, когда мы видим Моисея живым в Писании. Помните, где ещё он появляется?
Многими столетиями позже Моисей встретился с великим Пастырем Божьего народа лицом к лицу. На другой горе, горе Преображения, Моисей говорил с Иисусом. Что они обсуждали? «Отшествие» Христа (буквально, Его «исход»). Моисей стоит вместе с Илией и говорит с Иисусом, Добрым Пастырем, о том, что Он не оставит Своих овец на съедение волкам, как мог бы поступить наёмник, но положит Свою жизнь за них. И о том, что Он воскреснет, ведь Он не оставит Своих овец без пастыря.
Такая любовь освобождает нас от назойливого самолюбия в служении. Мы снова возвращаемся на правильный курс в своём труде, когда, подобно Павлу, мы исполняемся Христовыми чувствами к церкви (Филиппийцам 1:8), пребываем в муках рождения, доколе не изобразится в ней Христос (Галатам 4:19), когда мы видим её такой, какой мы можем послужить, как нашу надежду, нашу радость и наш венец хвалы перед Господом, когда Он вернётся (1-Фессалоникийцам 2:19).
Эта любовь очищает наши притязания на неизменный авторитет. Она возвращает смиренную радость, когда другой достигает больших вершин. Мы желаем блага церкви и надеемся, что другие смогут сделать больше, чем мы. Конкуренты в служении снова становятся братьями, когда мы учимся желать успеха другим там, где сами потерпели неудачу, когда мы жаждем, чтобы другие провели Божий народ через Иордан, который был неподвластен нам, когда мы начинаем молиться: «Корми овец из любой руки».
Такая любовь к невесте Христовой освобождает нас от стремления завоевать её внимание и восхищение. Мы выполняем свою роль, зная, что любить её — значит любить Его, как и напоминает нам Сам Иисус: «Пастор, лидер, служитель, любишь ли Меня? Паси овец Моих» (Иоанна 21:15-17).
